Это ты хорошо придуууумал!

- Я тебя сейчас задушу, если ты не выпустишь меч! - прошептал Заэль, сидящий верхом на Гриммджо (нечеловеческими усилиями, между прочим, занявший эту позицию), да не просто верхом, а верхом на его шее, сжимая её коленями. - Учти, Секста, я тебя не выпущу, пока ты его не выпустишь. Я жить хочу. Ну что, драться не будем?

- А давайте жить дружно, мои дорогие актеры, - назидательно произнес голос организатора этого дурдома, который в какой-то момент вдруг оказался рядом,  сидящим на корточках и с интересом наблюдающим за очень уж страстными до по хруста и посинения от нехватки кислорода  объятиями Ромео и Кармен.
- Заэль-кун, будь добр немного выйди из роли, а то где я потом буду искать такого Ромео? Говоришь, не отпустишь, пока он тебе мечом угрожает? Поверь мне, моя бабочка, в моем присутствии меч никого не спасет. Гриммджо-кун, будь добр расслабься и не хватайся за меч, а ты, Заэль-кун, все-таки ослабь захват своих … ножек. И не надо тут крылышками трепетать, у нас сегодня по прогнозу обещали ясную погоду без ураганов. Сегодня обойдемся без смертоубийств, - Ичимару улыбнулся так ласково-преласково. – Вы же не хотите заставлять меня еще раз повторить мое пожелание? 
В конце концов, ему удалось отцепить арранкаров друг от друга, при этом даже почти никто не пострадал.
- А теперь у вас есть пятнадцать минут до того, как наши рабочие починят занавес. Наш спонсор, пожелавший остаться неизвестным, предоставил актерам еду и напитки. И, нет, это не чай, а всамделишный апельсиновый сок. Я его пробовал, и, как видите, до сих пор жив. Так что подходите и угощайтесь. А вас, падре, я попрошу остаться для приватного разговора.
Ичимару ловко подхватил загадочное нечто под локоток и утащил с собой в темный уголок для выяснения личностей. Личность под капюшон оказалась очень знакомая и неожиданная.
- Урахара-сан?! – Гин так удивился, что забыл щуриться. – Что же вы не сказали, что  в нашей  постановке хотите играть? Мы бы вам сразу подобрали и роль, достойную вашего таланта, и костюмчик по размерам. Впрочем… это не поздно исправить!
С экс-капитаном, который натренировался таскать всяких Зараки, когда тот куда-то прет, спорить и  сопротивляться сложно, так что вскорости Урахара оказался в совершенно ином образе.
Теперь он был облачен в странный  черный балахон-пальто с длинными рукавами, через плечо висела то ли перевязь, то ли просто кусок серебристой ткани для красоты,  на шее болтались красные бусы, на голове  цилиндр, прикрывающий найденный среди реквизита парик из серебристо-седых длинных волос с парой тоненьких косичек.
- Чудесно! Чудесно. Какой типаж. Чего-то правда не хватает. О…
Осененный идей, Гин выхватил у гримера принадлежности и намалевал Киске шрам, идущий наискось через все лицо.
- Ну, просто гениально. Итак, Урахара-сан, теперь вы Король Лир. Вы же, я так понимаю, Шекспира читали? Отлично. А Орихиме-тян будет вашей дочкой. Младнешькой. Корделией. Вы решили инкогнито в сопровождении одной лишь дочери посетить веронский бал, дабы полюбоваться его пышностью и блеском и поговорить с дочерью и наболевшем.  Все, прошу прощения, был бы рад поболтать еще, но нужно найти для Орихимэ-тян подходящее платье и заставить некоторых переодеться.
Помахав лапкой, Ичимару исчез в неизвестном направлении.

-Да что за ор!! - Старрк проснулся в самый видимо удачный момент. Как его не разбудили рушащиеся декорации вообще история умалчивает. Прима вскочил и с недоумением посмотрел на свой наряд - странное облачение состояло из легкой белой туники. Опять Лилинетт постаралась... Как только умудрилась?!
-Ох, как у вас тут интересно! - Старрк посмотрел на Заэля, сидящего на Гриммджо. Какие страсти - Прима посмотрел на приятный цвет лица Сексты - видимо я что-то пропустил...
-И вообще, - обратился Старрк сам к себе, тронув пальцем бородку, - почему я Дездемона? - справедливо полагая, что Дездемона с бородой странно выглядит.

Заэль аккуратно отпустил шейку Гриммджо, мигом оказавшись в другом конце кулис и посшибав с перепу... э, нет, то есть в энтузиазме высокого вдохновения ещё пару-тройку ненужных коробок, декораций и меносов, и вышел из релиза, ибо крылья мешали грациозно уходить в сонидо.
- Секста, давай "предадимся страстным объятиям", - процитировал Заэль Джульетту, -  в другой раз? Я раскаиваюсь, твой рык оглушил и полностью меня дезориентировал, моя сознание вступило в противоречие с подсознательным - с одной стороны я понимал, что ты не порубишь меня своим мечом, в то время как другая моя часть бессознательно ударилась в панику. Это недостойно восьмого Эспады. Я понял свою ошибку, осознал свои грехи и... и так далее. Я больше так не буду.
Где Ичимару-сан?!!! А говорил, защитит.
- Старрк! Какой приятный - очень приятный, спасительный!!! - сюрприз! Даже не пытайся понять, почему. Я до сих пор не понимаю, почему я - Кармен и "люблю" Ромео. Рискну предположить только, что Оттело настолько неконтролируем, что никто больше не выживет после выхода на одну сцену с ним. Впрочем, не только с ним... - Заэль продолжал коситься на Гриммджо.

Маразм крепчал, актеры буйствовали, а в черноволосой голове хмуро стоящего с темном углу Улькиорры медленно бродили не менее темные мысли, и бродили, в основном, вокруг да около довольно светлой особы, составляя с ней гармоничную монохромную композицию, олицетворяя борьбу логичного "надо" и иррационального "не хочу", происходившую все в той же вышеупомянутой голове хмуро стоящего в темном углу Улькиорры. А четкое понимание того, с каким счетом эта борьба закончится, добавляло складывающейся картине контрастности и драматизма. В конце концов угрюмый Гамлет все же сделал пару шагов на свет, решив, что лучше решить хотя бы основные вопросы до начала второго акта, и направился к одетому во что-то, напоминающее тунику Старрку, все так же держа под мышкой череп, решив больше не оставлять столь легко теряющийся реквизит на произвол судьбы.
- О с-сердца друг!.. д-души отрада!.. С тобою нам обговорить детали надо. Вестимо, твоего отца убить мне не судьба, и потому не вижу способа свести тебя с ума... И смерти, значит, добровольной не дождаться... Офелия, куда ж мне от тебя деваться? Я ведь зачахну от любви не по сюжету! Не проще ли тебе покинуть пьесу эту? Хотя учтя, что здесь творится... - Зеленые глаза бросили взгляд на "Гертруду", явно с "Офелией" уже сговорившуюся, - мне стоит приготовится жениться...

В связи с некоторыми изменениями, произошедшими с сюжетом и сценой, вернее с несколькими декорациями и механизмом занавеса, Ичимару в срочном порядке доводил работников сцены до состояния близкого к инфаркту, на их несчастье, уэкомундовская наука доказала наличие у арранкаров сердца и прочего ливера,  гоняя туда-сюда по разным поручениям.  Впрочем, он сам не сидел на месте, что  привносило еще больше ужаса в ряды работников сцены, даже меносы и те были близки к неприятному обнаружению у себя неких интересных финтов анатомии, поскольку Гин мог оказаться совершенно внезапно где угодно. 
Особенно от это нервничали Ямми и такие неповоротливые и громадные Меносы Гранде, потому как юркая сереброволосая тварь могла шунпануть куда угодно, и не дай Айзен-ками-сама на нее случайно наступить. Обладающий живучестью таракана режиссер вряд ли подохнет, зато наступивший рисковал остаться без ноги, а если это еще и укусит?
Зато в такой веселой обстановке занавес был мигом починен и по малейшему взмаху организатора дурдома мог распахнуться, дабы явить единственному зрителю продолжение спектакля. Ненужные декорации доломаны и растащены, нужные поставлены, а подтанцовка замерла на своих местах по стойке смирно и даже не дышала. Бедные статисты мечтали оказаться подальше и от левой длани бога и от самих актеров. Ни с одним из героев пьесы бедняги не хотели оказаться поблизости. Что и неудивительно: легкое мановение крыльев Заэля-Кармен отправит в продолжительный полет, Гриммджо в порыве злости, а ему сейчас хватало поводов для этого чувства, порвет на ленточки, странная дама одним взглядом заморозит, или вдруг Улькиорра примет за мусор.  Жуть, в общем.
Обозрев результаты издевательств, Ичимару остался доволен, рванул к начальству проверить как  оно. Начальство подавало признаки жизни и даже казалось довольным, после чего режиссер решил, что хорошего помаленьку и пора навестить подопечных. Ну и порадовать, что их ждет в обозримом  будущем. Для этого всех надо было собрать в кучку, но в виду некоторой не сплоченности коллектива, это получалось плохо.  Хотя… может, оно и  к лучшему, ибо по пути в светлую, но недобрую  голову экс-тайчо пришли несколько занятных идеек, о коих следовало знать далеко не всем.
Елейным голоском, до того противным, что будь Кучики-тайчо на пару сотен лет моложе, несдержаннее и не при исполнении, гримерка рисковала остаться без двери, за которой и затаился Гин, а кое-кто минимум без ушей, режиссер сообщил некоторые детали касательно предстоящего акта и попросил быть на сцене через десять минут. На этом он более не стал испытывать судьбу и терпение законспирированного агента Сейретея и пошел искать остальных.  Орихиме-тян куда-то пропала, хотя вроде бы поблизости лейтенант одиннадцатого отряда не наблюдалась.  Ичиго еще не появился. Аронильо, правда, нашелся и теперь спешно разучивал новую речь к предстоящей сцене.
- О, как удачно! – обрадовался Гин, найдя сразу половину актеров. - Вас-то я и искал. Второй акт начнется со сцены большого бала в честь … эээ. .. праздника. Какой праздник – неважно. Но там должны быть все. Будете танцевать и ду… предаваться страстям и интригам, да. Сценарий… поскольку кое-кто его запорол с самого начала, то к меносам сценарий и да здравствует импровизация! Через девять минут жду всех на сцене.
Гриммджо-кун, будь добр, нацепи берет, раз тебе так костюм не нравится, хотя мог бы и оценить старания ателье присутствующего среди нас Улькиоры-куна. Кстати, а где Заэль? Он еще живой? Старрк-кун, чудесно выглядешь. Тебе это хлами… шту… эээ.. наряд очень идет, да. Улькиорра-кун, у тебя платок есть? Падре, мы же договорились… Вам больше нравиться так? Хорошо, но только, чур, пока без свадеб и не покалечьте никого своим… посохом.  У кого-нибудь вопросы есть? Если нет, то я побежал дальше.